Проблемы Цирцеи. Страница 1

Хочу сразу предупредить, что это место теоретически существовать не может. Ему следовало быть щербатым, безжизненным обломком скалы, дрейфующим в межпланетном пространстве, на морщинистой поверхности которого — ничего примечательного. На самом же деле это прелестный летающий в пустоте островок, с пригодной для дыхания атмосферой (пригодной для любого, кому я позволю ей дышать!), свежими фруктами, сверкающими фонтанами и поразительно разнообразной фауной. А еще на нем обитаю я — что раньше заставило бы людей заподозрить неладное. Но нет, когда люди докатываются до того, что начинают скакать от звезды к звезде, их умы становятся чересчур подвержены предрассудкам научной причинности…

Я чувиха — хоть куда (кажется, это так теперь называется), и к тому же чертовски привлекательна (буквально) — но я отвлеклась (подождите немного, сейчас расскажу и о себе): мой остров диаметром около 50 миль, если только можно использовать этот термин применительно к несферическому объекту (я не сильна в науке), и он частично прямоугольный — хотя вы можете ходить по любой из его поверхностей (или внутри него, если вам так больше нравится); небеса мерцают постоянными сумерками, что очень романтично, и он просто кишит чирикающими, шипящими, поющими, квакающими, рычащими и бормочущими зверюгами и зверушками.

Что подводит нас к сути вопроса, то есть ко мне. Появилась я и выросла в куда более распутные времена, чем нынешнее холодное, пуританское состояние человеческой цивилизации, и поэтому я недавно завязала с колдовством и завела здесь лавочку — где и торчу, как карликовая звезда на экране локатора — что возбуждает любопытство приматов и время от времени побуждает их совершить посадку, а заодно помогает людям, достаточно долго пробывшим вдали от нынешнего холодного, пуританского состояния человеческой цивилизации, по достоинству оценить аппетитную куколку вроде меня.

Что приводит нас прямиком к делу. То есть, к моей проблеме.

Я по профессии волшебница, а не богиня, но так получилось, что во мне довольно много крови нимф (что может быть равно как хорошо, так и плохо, коли уж вы частенько обращаете внимание на подобные вещи. Я — нет). Во всяком случае, я достаточно долго наслаждалась своими очевидными атрибутами, пока одна сучка с кошачьей душой с острова Лесбос в припадке извращенной ревности (или ревнивого извращения — называйте, как хотите), не наложила на меня это проклятие, что действительно оказалось весьма скверным делом (а на по до бн ое я смотрю только т ак !).

Короче, я обожаю мужчин: больших, маленьких, толстых, худых, грубых, утонченных, умных и всех прочих — всех, какие только есть! Но мое нынешнее несчастливое состояние воздействует примерно на 99 процентов из них.

Словом, когда я их целую, они склонны проявлять тенденцию превращаться в нечто другое — чирикающее, шипящее, поющее, квакающее, рычащее, бормочущее — и неизменно в нечто совершенно неудовлетоврительное, что и объясняет мои горестные стоны, равно как и доносящиеся отовсюду звуки.

Так вот, однажды в штуке, похожей на кривобокую перевернутую луну, прибыл парень что надо — эдакий важничающий хмырь с генетическим сопротивлением к колдовской абракадабре этой Сафо — и я всегда был с ним очень нежна. К несчастью, подобные мужчины очень редки и склонны быстро смазывать пятки. С тех пор последние несколько столетий я была весьма озабочена.

Душераздирающий пример тому — последний экипаж. Ни один из этих чисто выбритых и широкоплечих питомцев Космической Академии не выдержал даже легкого чмоканья в щечку, и тут же с завываниями умчался на всех черытех, поджав хвост. Превратить их обратно? Конечно, могу — да только зачем? Что толку целовать этих человекоживотных, раз после вторичного поцелуя они превратятся в животных снова? Так что я предоставила им прыгать по деревьям и проверять на практике теорию Дарвина, а сама изображаю соблазнительную приманку и сижу вздыхаю о Мистере-То-Что-Надо.

(Час назад я поцеловала навигатора — вон он, видите, чистит банан ногой…)

— Простите, мисс!

— Тьфу, напугал!

— Я капитан Дентон и разыскиваю свой экипаж, — улыбается он. — Надеюсь, вы понимаете по-английски?

— Чего там надеяться, папаша, — говорю я. — Еще как кумекаю.

— Простите?

— Да понимаю я тебя, Гермес работы Праксителя с короткой стрижкой.

— Вы здесь живете?

— Живу, и неплохо. — Я придвигаюсь к нему поближе и дышу ему в лицо.

— Не видели ли вы поблизости моих людей? Когда мы обнаружили, что атмосфера пригодна для дыхания, я разрешил им покинуть корабль в целях рекреации. Это было три дня назад…

— О, они здесь, неподалеку. — Я поиграла золотыми медальками на его кителе. — За что вы получили такие красивые медали?

— А, эта называется Звезда Доблести, эта — Венерианский Крест, это — Лунный Полумесяц, а эта — Медальон за Образцовое Поведение, — перечислил он.

— Так, так, — я коснулась медальона. — И вы всегда ведете себя образцово?

— Стараюсь, мисс.

Я обвила его шею руками.

— Я так счастлива увидеть землянина после стольких лет!

— Мисс, мне действительно…

Я от души и крепко поцеловала его в губы. К чему биться о стену и мучить себя. Проверить можно прямо сейчас, какая разница?

И ничего не произошло! Ни клочка меха! Ни рогов, ни хвоста!

Но и ничего прочего, если уж говорить прямо… Он снял с шеи мои руки, нежно, но крепко ухватившись за запястья. Он был такой… такой властный! Словно один из аргивских вождей или мирмидонских воинов…

— Я ценю вашу радость от встречи с другим человеком, тем более, что по вашим словам вы очень давно пробыли на этом мирке в одиночестве. Заверяю вас, что охотно перевезу вас на цивилизованную планету, как только отыщу свой экипаж.

— Фу! — сказала я. — Не нужны мне ваши цивилизованнные планеты. Я и здесь счастлива. Но вы, Большой Человек, имеете таланты, о которых и не подозреваете — большой потенциал! Слушайте, давайте сыграем вместе в разболтанный клавесин!

— «Служба Прежде Всего», мисс — таков девиз Корпуса. Прежде чем музицировать, мне надо отыскать свою команду.